Стамбул — один из немногих городов мира, который российский турист может к своему удовольствию посетить зимой, не обременяя себя долгим оформлением визы. При этом у вас может появиться шанс вырваться из зимней городской стужи и увидеть удивительный древний город с многовековой историей. Например, вы можете отправиться в Турцию в туры на Новый год или Рождество и познакомиться пусть с не такой знаменитой как песчаные пляжи и шикарные отели, но не менее интересной туристической составляющей этой страны.
Ночная восточная сказка
Во время ночной прогулки Константинополь, как целое, прекрасен. Рассматриваемый издали, с моря, он представляет миллионы светящихся точек. Минареты во время рамазана иллюминуются рядами фонариков, и эти пояса из разноцветных огней во мраке ночи кажутся исполинскими люстрами, спущенными с неба на невидимых нитях и висящими над сверкающей отдельными точками мглой города. Из таких же огоньков составляются целые изречения из Корана, которые протянуты на проволоках между невидимыми ночью минаретами. Они кажутся написанными звездами на фоне неба Той рукой, которая когда-то огнем начертала слова: «Мани, Факел, Фарес».
Если вы решите променять привычные туры по Европе на удивительные миры Азии и отправитесь сюда, в Стамбул, вы увидите, что вечером мечети полны народа. Поднимемся на хоры в величайшей из них, в храме св. Софии. Сквозь желтоватый полусвет люстр, висящих далеко внизу на пропадающих во мраке купола нитях, можно видеть ряды молящихся, с лицами, обращенными на восток. Они выстроены, как солдаты, в ряды, каждый стоит на отдельном коврике, которые, покрывая пол, скрывают под собой мраморные плиты его, некогда пропитанные кровью христиан и мусульман, боровшихся за владычество над этим местом.
В глубине, на месте бывшего христианского алтаря, стоит небольшое возвышение. Над ним — изображение священного камня Каабы, по сторонам которого, наподобие 2-х белых колонн, стоят две исполинские свечи. Оттуда льются звуки нараспев читаемой молитвы; молитву эту сменяет хор, ему хором же вторят молящиеся, все как по команде становясь на колени и падая ниц. Здесь нет места для праздных зрителей, для посетителей храма, приходящих не молиться а показывать себя и смотреть других. Всякий обязан молиться как все молятся, кланяться как все кланяются. Заунывные, несколько дико звучащие мелодии молитв отдаются в полутемном куполе, в котором отражается через океан сумрачного воздуха, наполняющего необъятные стены храма, желтоватый отблеск горящих люстр.
На позолоте надпрестольного полукупола, через которую еще можно различить закрашенный лик Бога Саваофа, отблеск этот мерцает, как свет теплящейся лампады. Кажется, что Он, невидимо присутствуя, внимает этим сливающимся в одну общую, чуждую слуха христианина гармонию. И так же внимал Он некогда стройному пению лучшего из церковных хоров Византии, смотря на разряженные толпы развратных царедворцев. Так же Он слушал раздирающие душу крики тысяч сбрасываемых с хор, убиваемых, давимых конскими ногами христиан, искавших убежища в этом храме, в который потом победоносно вступил Осман, отпечаток окровавленной руки которого и по сей день показывают на стене высоко над уровнем пола мечети.
Те же грустные мысли о минувшем величии, о реках крови, омывающих памятники древности, столь обильные в колыбели человеческой культуры, будут вас сопровождать и в Индии, и в Египте. Везде воспоминание о крови, о жестокостях во имя идеи, ради уничтожения минувшего строя. Но повсюду, как щепки от срубленного дерева, взгляды и черты культуры этой области всплывают сами собой вновь, и даже нетерпимый ислам, более других религий последовательный, с законами легче исполнимыми для его поклонников, — и он должен был подчиниться этому требованию.
